Жизнь читать Л. Безуглая. СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА (Любовь Кулакова) 121

В четырнадцать лет—25марта1935года—Люба Кулакова заняла первое место в районных соревнованиях по лыжам среди ребят младшего возраста.

Тогда она впервые держала в руках грамоту райсовета физкультуры. Здесь даже не подходит слово «завоевала». Она спокойно и быстро обогнала всех своих соперников. Ей это не стоило большого труда. Ведь ребят со своей улицы она обгоняла на лыжах даже с двухгодовалой пле­мянницей Галей на руках.

Первыми Любкиными соперниками на лыжне были мальчишки Гольяновки. Они «тренировали» ее беспощад­но. Когда она обгоняла одного, тут же подбегал другой и говорил: «А меня слабо обогнать!» И без передышки, пре­небрегая всеми международными спортивными правилами, рассчитанными на сохранение здоровья спортсменов, шла Любка с очередным мальчишкой, отчаянно хотевшим пе­регнать ее. Не было случая, чтобы Любку обошли.

Однажды Сергей Дмитриевич увидел, как Любка идет на одной лыже, и у него дух захватило от удовольствия: «Не покачнется, чертовка! И откуда у нее только такое чувство равновесия? Ведь со спортсменов на тренировках сто потов сойдет, прежде чем они добьются такой устой­чивости, а ей, видно, природой отпущено».

Вспомнилось ему, как первый раз сажал десятилет­нюю Любу на свой велосипед. Хотел ее придержать, а она уже спокойно едет, смеется, оглядываясь на него.

—Ты что, уже раньше каталась?

—Никогда, дядя Сережа. У нас же нет ни у кого ве­лосипеда.

Признаться, даже не поверил он тогда Любке. «Хо­чет, видно, прихвастнуть».

Но Любка врать не умела.

Люба очень любила Сергея Дмитриевича, он стал ей и отцом, и старшимбратом, и другом. А ему дома часто жаловались на Любу, что не хочет учиться, вот и на вто­рой год, наверное, останется. Отчаянная больно и непо­седа. Про погромы лавки с утильсырьем слышал. Как бы не в ту сторону девчонка не свернула. Горяча и неосмот­рительна.

—Люб, хочешь настоящей спортсменкой стать? Зна­ешь, где стадион «Сталинец»? Пойди разыщи Пенязеву Антонину Григорьевну. Она заслуженный мастер спорта СССР по лыжам. Скажи, что хочешь у нее тренироваться. А будет спрашивать, кто послал, скажи—сама пришла.

Люба удивленно посмотрела на него. Ведь дядя Сережа признавался сам не раз, что ему нравятся ее откровен­ность, правдивость. Говорил: «Любаша, ты не верь, что молчание—это всегда золото. Молчание бывает разное. Иногда это подвиг, если ты не выдашь друга, а иногда это предательство, если ты не предупредишь друга о беде. Молчать удобно, верно, но чаще оно все-таки сродни под­лости».

—Дядя Сережа, не понимаю, почему не сказать, что ты меня прислал?

—Любаша, я не хочу, чтобы Антонина Григорьевна взяла тебя к себе только из уважения ко мне. А то еще, чего доброго, сочтет мою просьбу приказом. Я же в не­котором роде их начальник. Если Антонина Григорьевна увидит, что ты способная лыжница, она тебя и без моей рекомендации возьмет.

—Ясно, дядя Сережа, не выдам, не подведу.

«Да, к сожалению, не часто можно преподносить такие подарки своим коллегам! Интересно, сумеет оценить ее как лыжницу Антонина Григорьевна? Не упустит?»