Жизнь читать Дмитрий Жуков. ЧЕМПИОН ЧЕМПИОНОВ (Иван Поддубный) 29

Кащеев поглядывал на иностранных чемпионов как-то не очень уверенно. Тут были венгр Чае Янош, турок Пенгаль, француз Эмабль де ля Кальметт, итальянцы Джиованни и Эмилио Райчевичи, японец Оно Окитаро, немец Оскар Шнейдер...

Иван Максимович хлопнул Кащеева по спине.

—Не журись, Гриша. Русские прусских всегда би­вали...

И если к победам Поддубного уже привыкли, то успех Заикина, проигравшего только Ивану Максимовичу, про­изводил ошеломляющее впечатление.

«Мягкой походкой крадущегося барса выходит русо­волосый, с подкрученными вверх усами Иван Заикин. Мускулатура геркулеса фарнезского».

Против него — итальянский чемпион Джиованни Рай- чевич. Заикин положил его за пять минут. Разъяренные итальянцы, которых было много в тот день в «Казино де Пари», бросились на сцену, чтобы расправиться с победи­телем. Григорий Кащеев выломал из стоящей за кулиса­ми декорации саженное бревно и, размахивая им, бросил­ся наперерез итальянцам. Страсти были великие. Эмилио Райчевич, тоже побежденный Заикиным, стрелял в него…

Тридцать дней чемпионата закончились победой Под­дубного. Второе место занял Заикин, третье — Кальметт, четвертое—Кащеев.

«В снежных просторах России,—писала парижская пресса,—рождаются великие спортсмены. Они обладают великолепной техникой и темпераментом. Европейским атлетам следует поучиться у таких борцов, как Поддуб­ный и Заикин».

В1909году Иван Максимович подтвердил свое зва­ние, победив в финале франкфуртского чемпионата немца Вебера.

Ивану Максимовичу было уже около сорока, когда он женился. Надоела ему кочевая жизнь и жульничество ан­трепренеров. Претила победа коммерческого духа над спортивными принципами. Исподволь он присматривал и приобретал землю в родных селах Красёновке и Бого- духовке. И не у кого-нибудь, а у помещика Абеля, на которого работал в юные годы, купил он120чернозем­ных десятин.

В1910году Иван Максимович попрощался в Одессе с Заикиным и Куприным, которые там прогремели на всю Россию своими полетами на воздушном шаре и аэропла­не, сделал предложение ветреной красавице Нине Нико­лаевне Квитко-Фоменко и уехал с ней на родную Пол­тавщину. В Богодуховке у них выросла усадьба—два дома да сад в тридцать десятин.

—Выборол, с потом выборол,—мог он сказать сло­вами Заикина, который тоже, думая о будущем, приоб­рел именьице в Симбирской губернии.

Ушел с ковра Иван Поддубный. Затих. Цирковая пуб­лика придумывала сказки, будто он ходит биться на ку­лачки с целой деревней, будто он толкнул плечом хату и повалил... Враки! Степенно жил Иван Максимович, разъезжал в щегольской коляске, хозяйствовал... Неда­ром он был прижимист, копил деньги. Выписал из Ав­стрии механика и построил вальцовую мельницу в Бого­духовке. В Оржице тоже, а управляющим на ней поста­вил брата Митрофана. Хотел разбогатеть. Изредка вспо­минал Европу, шумиху вокруг себя и доставал ящик с золотыми медалями и значками—два пуда золота. На­девал широкую, расшитую золотом ленту «чемпиона чем­пионов», полученную за последние победы в Париже, и шумно вздыхал...