В России увлечение борьбой стало еще больше с того самого чемпионата в1904году, который завершился сенсационными победами Ивана Поддубного. Известный историк цирка Е. М. Кузнецов писал:
«…Спустя какие-нибудь два-три года успех таких чемпионатов возрос с чудовищнойсилой.
Тысячные толпы проявляли лихорадочный интерес к борцам, заполняя цирки к десяти часам вечера, когда куцая программа оканчивалась и начинался чемпионат. Чемпионаты растягивались до трех недель, до полутора месяцев, до трех месяцев, наконец; они переезжали из города в город, выделяли любимцев публики, обеспечивали им громадные гонорары и повышенное внимание бульварной прессы; цирк без весеннего чемпионата стал одинаково немыслим и в столице и в провинции, где, окончательно утрачивая спортивный характер, борьба принимала грубые шантажные формы».
Увы, борьбе не повезло ни в трудах историков цирка, ратовавших за «чистое» цирковое искусство, ни в трудах историков спорта, третирующих профессионализм.
И все-таки трудновато бывает уйти от успехов профессиональной борьбы, которая в свое время стала не только волнующим зрелищем, но и примером, побуждавшим тысячи и тысячи людей к овладению физической культурой. И тогда возникло неправомерное противопоставление духовного физическому, а колоссальное увлечение борьбой объяснялось едва ли не поражением революции.
Не избежал натяжек и тот же Е. М. Кузнецов, связывавший расцвет борьбы с эпохой реакции и ставивший ее в один ряд почему-то с толстовством, процессом Бейлиса и столыпинскими реформами.
«В этом застойном знойном воздухе, когда все живое тлело на корню, могучие мускулистые торсы, по-медвежьи схватывавшиеся на цирковых аренах, давали сладкую подсознательную иллюзию борьбы—борьбы, которой не было и не могло быть.«Мост» Луриха стал легендарным символом, фотографии Гаккеншмидта, Поддубного и Збышко-Цыганевича расходились тысячами, и синие студенческие фуражки с бою заполняли цирки Российской империи».
Но если брать другие приметы времени, вспомнить имена Шаляпина и Рахманинова, Нестерова и Васнецова, Блока и Горького, подумать о расцвете культуры в предреволюционное время, когда страна, охваченная тревожными думами, как бы копила силы и готовилась к скачкув новое состояние, то увлечение силовым искусством предстает в ином виде и становится в ряд достижений национальной культуры.
Недаром Александр Блок писал в предисловии к поэме «Возмездие» о томвремени, «когда мир, готовившийся к неслыханным событиям, так усиленно и планомерно развивал свои физические, политические и военные мускулы».
Максим Горький, который оказывался в одном ряду с Шаляпиным и Поддубным, когда называли трех великих русских людей, вышедших из народа, как-то ответил на анкету спортивного журнала «Геркулес» такими словами:
«Девиз вашего журнала я считаю весьма важным. Да, «каждый человек может и должен быть сильным», и было бы чрезвычайно хорошо, если бы мы, русские, усвоили этот девиз».