НОРДИЧЕСКИЕ ОЛИМПИЙЦЫ читать Глава 5СТРАСТИ ПО БОЙКОТУ 46

Все эти четыре пункта были откровенной дезинформа­цией. Для того чтобы понять, что международной общественности откровенно лгали, достаточно принять в расчет декрет от 26 апреля 1933 года, который запрещал евреям состоять в спортивных объединениях Германии. Теодор Левальд знал, что это была ложь. Он не был антисемитом, хотя и был националистом. В данном случае им двигали совер­шенно другие мотивы. Его желание непременно провести Олимпиаду в Берлине было настолько большим, что ради его исполнения он был готов пойти на отказ от принципов олимпийского движения.

Как бы то ни было, но заявления Левальда и Чаммера произвели впечатление на американцев. Во всяком случае, на заседании Американского олимпийского комитета, ко­торое состоялось 22 ноября 1933 года тон обсуждения был более мягким. Предложенный Густавом Кирби «жесткий» вариант резолюции был отвергнут. В этом вопросе Дитри­ха Вортмана поддержал генерал Шеррил, заявивший, что была достигнута самая важная цель, а именно получено принципиальное согласие на участие еврейских спортсме­нов в Олимпийских играх 1936 года. Кроме этого генерал заявил: «Я выступаю против столь резкой формы решения в основном потому, что оно может поднять волну антисе­митизма в нашей стране. Она рискует захлестнуть даже те слои, которые до этого вообще ничего не слышали про ев­реев. Также будет весьма рассержена молодежь, которую лишат возможности участвовать в Олимпиаде из-за каких- то евреев. Подобные решения являются непродуманными, но они угрожают всей стране». Это заявление можнотрак­товать двояко. С одной стороны, генерал Шеррил открыто дал понять американским евреям, что тем не стоило вмеши­ваться в международные дела. С другой стороны, принятие жесткой резолюции, то есть открытого призыва к бойкоту Берлинской Олимпиады, напоминало «закон, нарушение которого непредусматривает наказания» (слова Чарльза Орнштейна, представлявшего еврейские спортивные ор­ганизации США). Эйвери Брэндедж предложил собрать специальную комиссию, которая бы выработала текст по­становления Американского олимпийского комитета: «Это должно быть доводом, но никак не угрозой. Если Германия не будет соответствовать олимпийским принципам, то мы не пошлем туда своих атлетов. И мы говорим об этом со всей ответственностью».

Впрочем, даже среди американских общественных и по­литических деятелей были те, кто сомневался в непредвзя­тости Эйвери Брэндеджа. Одним из них был американский генеральный консул в Берлине Джордж С. Мессерсмит. Его очень смущало поведение и Немецкого и Американского олимпийских комитетов. 18 ноября 1933 года он сообщал в США по этому поводу: «Известно, что к еврейским атле­там в Германии в целом относятся весьма предвзято. Им не дают возможности тренироваться, принимать участие в под­готовке к Олимпийским играм в Берлине. Им даже закрыт доступ на соревнования, не имеющие никакого отношения к олимпийскому движению. Доктор Т. Левальд не смог дать мне вразумительных комментариев, так как он знал, что не смог бы отрицать все эти факты». Однако к предостереже­нию Мессерсмита было решено не прислушиваться. В гос­департаменте США не посчитали положение еврейских спортсменов поводом, достаточным для того, чтобы вме­шиваться по дипломатической линии. Информация была воспринята всего лишь как частный случай, имеющий от­ношение только к спорту.