НОРДИЧЕСКИЕ ОЛИМПИЙЦЫ читать Глава 1ВЗГЛЯД НА СПОРТ ИЗ РЕЙХСКАНЦЕЛЯРИИ 11

О ходе внеочередного общего собрания имперского ко­митета физической культуры, которое происходило 12 апре­ля 1933 года в зале пленарных заседаний Имперского мини­стерства экономики, в документах имперской канцелярии сохранилось всего лишь несколько короткихупоминаний.Впрочем, германским историкам удалось реконструировать события того дня. Представители отдельных спортивных объединений, которые входили в состав комитета, стали собираться еще накануне. Судя по всему, это делалось для того, чтобы заранее выработать текст общего заявления. Однако за несколько часов до начала общего собрания его демонстративно покинул руководитель «Немецкого турнершафта» — одного из крупнейших и политически весомых спортивных объединений Германии. В письменном заявле­нии он изложил свою позицию. Столь резкий шаг был вы­зван тем, что указанный руководитель «не считал возмож­ным принимать участие в мероприятии, в котором для заяв­ления не было предоставлено слова немецким гимнастам». С самого начала было понятно, что на общем собрании должен был разразиться скандал. Это подтверждали заго­ловки некоторых газет. В одной из них статья, посвященная общему собранию имперского комитета, называлась «Мно­го руководителей — и ни одной мысли». В ней журналист указывал, что «к сожалению, опасения гимнастов оказались оправданными». Эдмунд Нойендорф, который возглавил «Немецкий турнершафт», буквально за несколько дней до собрания, где он учинил первый из скандалов, предельно точно знал, что и почему он делает. Уже в 1934 году в одной из статей он сообщал публике: «Я хотел добиться объедине­ния гимнастических и физкультурных организаций в один большой и сплоченный «Немецкий спортивный союз». В рамках этого союза должен был учитываться опыт всех объединений, но тон должны были задавать члены «Турнершафта». «Немецкий спортивный союз» должен был предо­ставить себя в распоряжение Адольфу Гитлеру, став наряду с СА и «Стальным шлемом» третьей военизированной на­циональной организацией». Эта идея отнюдь не была спон­танной. Нойендорф с конца марта 1933 года вел переговоры с видными деятелями партии, государства и рейхсвера. Поз­же Ганс фон Чаммер справедливо отметит, что подобные надежды были иллюзорными, а Нойендорф был «наивным идеалистом, полагавшим, что спортивная жизнь будет вы­здоравливать столь же быстро, как и Германия в целом».

В любом случае, когда началось общее собрание, то руководству имперского союза физической культуры при­шлось на себе почувствовать, что ему придется вести дела не с неким «организационным сепаратизмом», а с людьми, которые даже не намеревались скрывать свою враждеб­ность. В первую очередь себя «проявили» члены СА, состо­явшие в спортивных союзах. Устроенная ими обструкция была описана Карлом Димом: «По прошествии некоторого времени облаченные в униформу СА люди стали мешать заседанию. Они кричали: “Евреи вон!” Но Левальд все- таки открыл заседание. Как мы и договаривались, ранее он объявил о своей отставке и передаче полномочий бургомистру [Дуисбруга] Джарресу. У меня было чувство, что этот превосходный человек не должен был иметь ничего общего с этой распоясавшейся бандой. К несчастью, он остался в зале, хотя было бы правильнее покинуть его. Не было ника­кого сомнения, что скандал был заранее спланированным». В одном из описаний даже сохранилось упоминание о том, кто«дирижировал» всей этой заварухой, Карл Дим упомя­нул имя Карла Крюммеля. Карл Крюммель был не просто руководителем одной из спортивных школ и шефом подготовительных курсов в СА, в марте 1933 года он выступил с инициативой, чтобы именно его назначили на должность имперского комиссара по делам спорта. Если верить Карлу Диму, то Крюммелю оказывал немалую поддержку гене­рал Райхенау. Позиция Крюммеля была предельно проста: спорт в его представлении должен был являть собой смесь милитаризма и «духа СА». Впрочем, годы спустя подобный подход отчасти оказался востребованным.