НОРДИЧЕСКИЕ ОЛИМПИЙЦЫ читать Глава 10БЕРЛИНСКИЕ СТАРТЫ 102

Политические проблемы могли подниматься не только журналистами, но и спортсменами. Не всегда они это делали гласно. В качестве примера подобного рода безмолвной дея­тельности можно привести бегуна Сон Ки-Тей (Сон Ки-Чун или Сон Ки Чжун — в некоторых прочтениях). Несмотря на то что он был корейцем, но выступал за сборную Японии, которая оккупировала его страну. Для Сон Ки-Тея бег был одним из способов своеобразной борьбы против японской оккупации. Как-то он сказал: «Японцы могли помешать на­шим музыкантам играть наши песни, они могли заткнуть голос нашим певцам, они могли заставить замолчать наших ораторов. Но они не могли помешать мне бегать». Сон Ки- Чун большую часть своей жизни провел в беге. В детстве ему постоянно приходилось бегать за хлебом до пекарни, находившейся в нескольких километрах от его дома. Затем ему приходилось бегать на работу на небольшое предпри­ятие, занимавшееся сельским хозяйством и лесозаготов­ками. Его друзья направлялись на ту же самую работу на велосипедах, но им не всегда удавалось обогнать Сон Ки- Чуна. Даже во время работы он постоянно бегал по крутым горным склонам вверх и вниз, что дало молодому корейцу неимоверную выносливость. Его спортивные способности были настолько выдающимися, что его скоро заметили и на­правили учиться в Сеул, в одну из частных школ, где как раз готовили бегунов. В апреле 1935 года спортивный мир по­трясло сенсационное известие: ранее никому не известный азиатский атлет смог преодолеть марафонскую дистанцию за 2 часа 26 минут. Это был новый мировой рекорд! Именно после этого японцы настояли на том, чтобы Сон Ки-Чун вы­ступал под новым именем. Ему была «предложена» его японизированная форма Сон Ки-Тей. Однако, уже оказавшись в Берлине, бегун категорически отказывался давать авто­графы, ставя имя Сон Ки-Тей. Он даже пытался настаивать, чтобы к нему обращались по родному корейскому имени. Забег на марафонскую дистанцию состоялся 9 августа. Как и прогнозировали многие, первым пришел Сон Ки-Чун. Он не смог побить свой собственный рекорд, но его результат все равно был лучшим в мире — 2 часа 29 минут. С отстава­нием в две минуты вторым финишировал англичанин Эрнст Хапрер. Третьим пришел еще один «японец» Шороу Нан, который на самом деле был корейцем Нам Сун Йонгом.

На финише не обошлось без происшествий. Если Сон Ки-Чун появился на Олимпийском стадионе с хладнокров­ным лицом, то Эрнст Харпер еле-еле сдерживал гримасы боли. Он очень сильно натер ногу, и одна из спортивных туфель буквально хлюпала, наполненная кровью. Когда ан­гличан финишировал, то он упал на землю. К нему сразу же бросилось несколько человек. Но все они не знали англий­ского, а потому не сразу смогли отнести его в раздевалку, где находились британские спортсмены. Самое парадоксальное заключалось в том, что Эрнст Харпер был шахтером, и ког­да к нему подошел корреспондент «Ассошиэйтед Пресс», то он первым делом у него попросил сигарету. Журналисту было очень непривычно видеть серебряного призера Олим­пиады, одного из лучших европейских бегунов на длинные дистанции с сигаретой в зубах. А тем временем в раздевал­ке Сон Ки-Чуна ожидал не самый приятный сюрприз. Это были устроившие овацию японские журналисты. Один из них, зарыдав, обнял бегуна: «Мы готовились к этойпобе­де 24 года. И вот мы победили. Это величайший момент в истории Японии». Сон Ки-Чун понял, что лучше было про­молчать. Он лишь только передал слова почтения Эрнсту Харперу: «Передайте ему, что он прекрасный человек». Но для Сон Ки-Чуну предстояло новое испытание — это было вручение золотой медали. Когда он стоял на пьедестале, то заиграл государственный гимн Японии. Спортсмен понуро опустил голову. Наверное, он был одним из самых несчаст­ных победителей Олимпийских игр за всю историю их су­ществования. Если верить мифам, то якобы на следующий день Сон Ки-Чун встречался с Гитлером. «Я хотел сказать фюреру, что я человек без родины. Но решил сдержаться. Не думаю, что он понял бы меня, так как вряд ли Гитлера интересовали подобные вещи».