Начался чемпионат мира по хоккею. Первый с того момента, как разгорелась холодная война. Восточная держава потребовала для себя потерянного права голоса, и точно так же возвращается возможность ее сделать на льду, где же еще.

Понятно, что это лишь спорт. Но когда машины с чешскими флагами начинают попадаться раньше, чем наши разыграли первую шайбу, ясно, что будет нечто экстраординарное. Чемпионат мира приехал к нам!

Так же сильно, как и мы, переживают за хоккей пять-шесть стран в мире. Но, вероятно, чешское объединение хоккея с национальной идентичностью, глубокое и интенсивное, уникально. Если бы на последней секунде канадский или финский комментатор воззвал: Перепишите историю! это никогда бы не произвело такого эффекта, как у нас. Самоутверждение чехов через хоккей это культурный и исторический феномен, достойный списка ЮНЕСКО. Серьезно.

В 1938 году, когда в Берлине произносил речи Гитлер, мы разбили немцев на острове Штванице, а Ярослав Сейферт сочинил об этом стихи. В 1969 году Ярослав Голик с командой добавили звездочку к государственному гербу. Через три года в Праге мы отвоевали у СССР титул, а отпраздновать это мы особенно-то не могли. Но тем громче с пражских стен кричали надписи: 2:0, 3:2, 4:3. Эти итоги, символ протеста, непосвященным могли казаться какими-то странными расчетами, непонятно кем и почему полюбившимися.

Чемпионат мира мы в нашей оккупированной Советским Союзом стране принимали еще два раза. Тогда ни одно другое событие, кроме игры ЧССР-СССР, не могло привести к тому, чтобы по пражским улицам ходили люди с транзисторным радио, приложенным к уху, и беспрестанно отвечали на вопрос других прохожих: Ну что? Сколько?!

Горькое разочарование случилось в 1978 году, когда в решающем матче мы могли проиграть, не добрав одного гола, но забитой шайбы Ивана Глинки при счете 1:3 оказалось мало. 30 лет назад в финальной серии мы победили этих русских со счетом 2:1, а потом их для нас окончательно смела с пути к золоту Канада. И пока это остается последним призовым местом на отечественной ледовой арене.

Но даже в Нагано, когда железный занавес давно рухнул, победа была еще слаще от того, что в финале мы победили Россию. Архетип хоккейного врага. Золото было бы точно таким же, но играть в финале, например, со шведами... Просто все было бы не так идеально. Малый народ (на льду) одержал победу не над таким же, равным себе, а над целой державой. В стране, где хоккей вписан в национальный код, это означает очень многое.

Теперь по прошествии многих лет появилась возможность для нового эпического столкновения на нашей земле. Я говорю о первом чемпионате мира в условиях опять разгоревшейся холодной войны, в которой Россия играет главную роль.

Геополитическое значение чемпионата не стоит переоценивать. Нет, это действительно не глобальное событие. С другой стороны, хоккейное поле всегда было и есть любимым местом проявления советского, а теперь российского влияния, доминирования. На льду тоже действовала непобедимая красная армия. И мы не единственные, кто видит переплетение символов с реальностью.

За престиж вне катка, из той части мира, где болеют за хоккеистов, любой фаворит соревнования играет до сих пор. Кто-то больше, кто-то меньше. И этот внехоккейный смысл хоккея, как уже было сказано, наиболее важен, наверное, для чехов.

Когда россияне недавно надели ретро-форму с надписью СССР, вряд ли кто-то возмутился этому больше, чем чешские фанаты, помнящие 80-е годы. При этом нам еще неизвестно, не купят ли Ночные волки билеты на чемпионат, и не приедет ли Путин, сам поигрывающий в хоккей, как только примет военный парад в честь празднования Победы...

Восточная держава потребовала для себя потерянного права голоса, и точно так же возвращается возможность ее сделать на льду, где же еще. Наконец-то вернулось правильное, историческое, увлекательное соперничество. С русскими.

Кулисы готовы к большому финалу: Чехия-Россия. И что бы вы сами на ней ни читали, самое важное, чтобы противник надел на игру ту самую форму.